А вон за тою дверцей,
Куда народ валит,
Там Иверское сердце,
Червонное, горит.

Марина Цветаева

В IX  веке в греческом городе Никее жила одна благочестивая вдова с сыном, и была у них в доме икона Пресвятой Богородицы. В то время царствовал император Феофил, ярый иконоборец. По его приказу стали отбирать у христиан и сжигать иконы, а тех, кто им поклонялся, пытками старались склонить к иконорборческой ереси.

Пришли царские чиновники и в дом вдовы. Нравы чиновников и тогда мало чем отличались от современных, поскольку, увидев икону, они первым делом стали вымогать у вдовы взятку, угрожая в противном случае не только отобрать икону, но и, выполняя царский указ, предать вдову и ее сына пыткам. Вдова сказала, что заплатит, но попросила подождать до следующего дня. Чиновники согласились. Когда они уходили, один из воинов, сопровождавших их, ударил мечом по образу. Из пораженного лика Богоматери сразу же потекла кровь. Но даже это не остановило святотатцев. Сказав, что завтра придут за обещанными деньгами, они ушли.

Вдова  долго молилась перед иконой, прося Богородицу о помощи. Не видя другого выхода, она понесла икону на морской берег и предала волнам. Каково же было ее изумление, когда она увидела, что икона не упала на воду, а стала на волнах, как будто кто-то ее поддерживал, и поплыла в западном направлении.

Вернувшись домой, вдова рассказала сыну о случившемся и упросила его бежать, а сама осталась в доме, чтобы принять мученическую кончину. Сын бежал на Афон и стал иноком в Иверской обители. Там он рассказал монахам о чудесной иконе, пущенной его матерью в море. Его рассказ передавался иноками в течение двух веков, а о нахождении иконы было неизвестно.

Однажды иноки Иверской обители увидели, как вечером из моря поднялся до небес огненный столп. Он приблизился к берегу, и все увидели, что сияние исходит от иконы Богоматери, стоящей на волнах. Иноки захотели взять икону, но, как только они вошли в воду и стали приближаться к иконе, она стала отдаляться от них. Монахи пошли в храм и вместе с настоятелем стали молить Богородицу, чтобы Она позволила взять икону. Так продолжалось несколько дней и ночей.

В обители тогда жил старец Гавриил. Он вел аскетический образ жизни, а нрава был доброго и простого, как дитя. Ему было во сне видение, в котором Богородица повелела именно ему взять икону. Гавриил рассказал инокам и настоятелю о своем сне, и было решено тотчас опять идти к морю. Все насельники монастыря с пением молитв пошли на берег. Гавриил хотел войти в воду, но чудесным образом пошел по ней, как по суше, и вскоре дошел до иконы, опустился на колени и взял ее.

Когда Гавриил вынес икону на берег, монахи трое суток совершали перед ней непрерывные молебствия, а затем торжественно внесли икону в соборный храм и поставили в алтаре. На другой день монах, зажигавший в храме лампады перед заутреней, не нашел иконы. Она оказалась висевшей над вратами обители. Ее снова внесли в храм, но еще два раза повторялось то же самое.

Наконец Богородица вновь явилась во сне Гавриилу и сказала ему, что Она не хочет, чтобы Ее охраняли, а сама хочет быть хранительницей обители и находиться именно на вратах, тогда милость Божия к обители не оскудеет.

Иноки исполнили волю Богоматери – они построили надвратный храм и поместили икону туда. Отсюда и еще одно название Иверской иконы – «Портаитисса», то есть «Вратарница». В акафисте Иверской иконы есть слова: «Радуйся, Вратарнице, двери райския нам отверзающая!»

Много чудес совершала эта икона – защищала монастырь от нападений врагов, от голода и других бед. Случалось  и так, что Вратарница не попускала войти в монастырь людям с нечистой совестью. В 1854 году монастыри на Афоне пришли в запустение. Из 40 тысяч монахов осталась едва ли тысяча. Жизнь их была очень скудна, и они тоже стали разбегаться. Тогда Богоматерь многим явилась во сне и повелела оставаться в их келиях, пока Ее образ находится над вратами Иверской обители, пообещав, что вскоре Афон возродится и прославится во всем мире. Так вскоре и случилось.

В XVII веке о чудотворной иконе узнали на Руси. В начале царствования Алексея Михайловича в Москву приехал архимандрит Афонского Иверского монастыря Пахомий для сбора пожертвований в пользу своей обители. Ближайший друг царя, архимандрит московского Новоспасского монастыря Никон, будущий патриарх, попросил Пахомия прислать в Москву точный список с чудотворной Иверской иконы. Иконописец Иверского монастыря Ямвлих Романов выполнил список с Иверской иконы, который ни одной деталью не отличался от подлинника. Краски для нее были замешаны на святой воде, которой прежде облили доску из кипарисового дерева, предназначенную для написания иконы.

13 октября 1648 года икону торжественно встретили в Москве у Неглиненских ворот Китай-города и временно поместили в Никольском монастыре. Спустя некоторое время Иверскую икону отправили в Валдайский монастырь, а для Москвы Иверскому монастырю заказали сделать еще один список с иконы.

Образ прибыл в Москву 19 мая 1669 года, и его поместили на Неглиненской башне. Для защиты иконы и молящихся людей от ветра и дождя над ней возвели небольшой деревянный навес. Так появилась в Москве Иверская часовня. Место было выбрано не случайно: Неглиненские ворота были главными воротами Китай-города, и через них по традиции совершались торжественные въезды русских царей на Красную площадь.

В 1680 году царь Феодор Алексеевич повелел перестроить ворота заново. Над ними появились два высоких шатра, увенчанные двуглавыми орлами, и на стене ворот поместили икону Воскресения Христова, отчего они и стали называться Воскресенскими. Кроме нее, по повелению государя на воротах были изображены преподобный Сергий Радонежский, великомученик Георгий Победоносец, святой Феодор Стратилат и московские святители Петр и Алексий.

Свой окончательный  вид Иверская часовня получила в 1791 году, когда ее перестроил Матвей Казаков, а в начале XIX века по проекту художника Гонзаго часовня была  снаружи обита жестью, украшена медными пилястрами с капителями, гирляндами и восьмиконечными звездами. Наверху установили позолоченную фигуру ангела с крестом. Часовня могла вмещать до пятидесяти человек.

Москвичи всегда очень любили свою Иверскую часовню, называя ее «отрадное перепутье для всех верующих». Никто не начинал важных дел, не помолившись перед чудотворным образом. Благодатная сила московской Вратарницы была настолько велика, что ее чтили не только москвичи и даже не только православные: на поклон к знаменитому чудотворному образу приходили католики, лютеране, сектанты и даже вовсе нецерковные люди - вера и надежда на помощь оказывались сильнее человеческих убеждений. Купцы приходили сюда перед торговой сделкой, студенты и гимназисты - перед экзаменами. Ворота часовни были открыты круглые сутки, и круглые сутки, даже в зимние ночи, возле часовни был народ. Среди москвичей существовало поверье, что в особо трудных обстояниях нужно сходить на ночное богомолье к Иверской от трех до двенадцати раз – кто как сможет.

 Но особенно прославилась Иверская исцелениями больных. Часто Иверскую икону в особых каретах возили по домам москвичей, просивших отслужить молебен у постелей больных. Чтобы часовня не пустовала, был сделан точный список с иконы, который замещал ее во время отсутствия. Однако многие ждали  приезда именно подлинника иконы, терпеливо стоя у часовни, а когда икону привозили, люди толпились возле кареты и, как только распахивались дверцы, тут же спешили приложиться к святыне.

Каждый, кто приезжал в Москву, прежде всего шел поклониться Иверской. Сам Петр I, москвич по происхождению, навлек на себя неприязнь горожан тем, что, вернувшись в 1699 году из своего первого путешествия в Европу, он не поехал к Иверской, как это делали цари до него, а сразу же проскакал в Лефортово к своей возлюбленной Анне Монс. Однако в 1721 году через Воскресенские ворота Петр Великий торжественно въехал в Москву после победы в Северной войне и заключения Ништадтского мира.

Со времен Петра все императорские особы, прибывавшие в Москву, в том числе и на коронацию из новой северной столицы, прежде всего приходили кланяться московской святыне и обязательно прощались с ней, возвращаясь в Петербург.

В сентябре 1812 года, спасая Иверскую от французов, преосвященный Августин вывез ее, вместе с Владимирской иконой, из Москвы во Владимир, где святыни пробыли два месяца и в ноябре 1812 года невредимыми вернулись в Москву. Список же Иверской укрывали монахи Николо-Перервинского монастыря. Французы разорили Иверскую часовню. После изгнания оккупантов часовню восстановили, а в память о победе над  Наполеоном в дореволюционной Москве ежегодно совершался крестный ход: из Кремля шествие направлялось к часовне, Иверскую икону принимали на руки и с благоговением обносили ее вокруг кремлевских стен.

В начале 1920-х годов Иверскую часовню снесли, а икона была перенесена в храм Воскресения Христова в Сокольниках.

 Есть версия, что в этот храм был передан  список, замещавший икону во время ее "путешествий" по домам москвичей, хотя многие старожилы и очевидцы утверждают, что в храме в Сокольниках находится сам подлинник. В 1931 году снесли и Воскресенские ворота, так как они мешали прохождению демонстраций и автомобильному движению.

В начале 90-х годов прошлого века на Афоне снова сделали список с подлинной Иверской иконы. По благословению Церкви московское правительство решило восстановить  святыню.

В ноябре 1994 года Патриарх Алексий II освятил закладку Иверской часовни и Воскресенских ворот. Менее чем за год ворота и часовня были восстановлены.  25 октября 1995 года часовня вновь была открыта.

И сейчас, как и когда-то, возле нее – всегда многолюдно.

Послушайте песнопение "Взбранной Воеводе" греческого распева в гармонизации С. Трубачева. Исполняет Объединенный хор Свято-Троицкой Сергиевой Лавры и Московских духовных Академии и Семинарии под управлением архимандрита Матфея (Мормыля).