Старая мать заметила, что сын ворчит на жену, и спросила:

— Сынок, почему ты сердишься на жену? Она заботливая мать твоих детей и любящая женщина.

— С годами любовь исчезает. В молодости моя жена была гордой красавицей, которую я на руках носил. Сейчас она стала обычной женщиной, которая целыми днями хлопочет по дому.

— Сын, ты забыл об уважении, — упрекнула старушка. — Мы жили бедно, но твой отец всегда уважал меня, и наша любовь не исчезла до старости.

— Я тоже уважаю вас, мама, — заметил сын.

— Разве твоя жена не нуждается в уважении?! — спросила старушка. — Любовь без уважения, словно ангел с одним крылом, быстро падает вниз.

Пришла к судье супружеская пара с просьбой развести их. Судья выполнил их просьбу без каких-либо возражений. Супруги остались довольны. Но второй вопрос, с которым они пришли к судье, оказался сложнее. Каждый из бывших супругов хотел сам воспитывать ребёнка, но судья сказал им, что никого из них не считает достойным того, чтобы заниматься воспитанием детей.

— Но почему?!. — удивились оба.

— Вспомните, когда я спросил вас, почему вы не хотите жить вместе, что вы ответили? — спросил судья.

— Не сошлись характерами.

— Вот. Вы не увидели, что оба виноваты в том, что не можете жить вместе, что не можете договориться друг с другом. Вы не захотели взять на себя ответственность за вашу семью. Вы свалили всё на свои характеры, которые, якобы, не подходят друг другу, как будто ваши характеры — это что-то, не зависящее от вас. При такой безответственности вам нельзя воспитывать детей.

— Ну и чему ты радуешься?

— Тому, что после меня на траве остаются следы. Ведь луг-то большой, травы на нем растет много, но есть среди всей этой травы та, по которой прошел я, и это заметно.

— Заметно только тебе, — усмехнулся Старик. — Пройдет немного времени, трава выпрямится, и никто не увидит, где ты ходил. А ты, решив пройти еще раз через этот луг, будешь мучительно искать, где же это ты ранее оставил свои следы. А на это уйдет время.

— А неужели вам никогда не интересно, где вы в прошлый раз шли по лугу? — спросил у Старика Юноша.

— Нет, не интересно, — ответил Старик. — Я прохожу этот луг уже в шестой раз. И каждый раз я выбираю для себя то направление, которое мне хочется. И я никогда не оглядываюсь, чтобы рассмотреть оставшиеся после меня следы, потому как бесполезно это: следы исчезнут, а время уйдет…

Шла война. Мужчины воевали, женщины день и ночь носили воинам еду, ухаживали за ранеными. В деревне остались лишь старики и дети.

Один старик, взяв старый плуг, обтачивал его, чинил и что-то монотонно напевал. Его жена с досадой сказала ему:

— Каменное у тебя сердце! Сыновья вступили в смертный бой, всё село в трауре, твои товарищи думают о судьбе деревни, а ты, знай, чинишь плуг, да ещё — как только душа выносит — песню напеваешь. Спросил бы кто, для кого стараешься? Завтра сюда явится враг, он и тебя убьёт, и нас, и плуг заберёт.

— Эх, женщина, что ты говоришь? Нас убьют, но плуг-то не убьют? Я строю — не разрушаю. Мир держится на плуге: живы останемся, плуг нам пригодится, а умрём, может, проснётся любовь к труду в том, кто унесёт его. Ещё и меня благословит. Нам неведомо, что к чему в этом мире.

Жила на отшибе семья: старик и трое взрослых сыновей. Старик, хоть и в годах был, работал по дому наравне с молодыми. Двое старших сыновей трудились от зари до зари, а младший был бездельником. Как ни старались они привлечь его к работе по дому, не получалось. Пробовал отец даже еды ему не давать, мол — не заработал.

— Ну и ладно, — отвечал младший сын, садился дома и голодал.

Не выдержало сердце отца — начал кормить он сына-лентяя.

И вот однажды собрались старшие братья и пришли к отцу.

— Не хотим, — говорят, — чтобы младший жил с нами, наш хлеб ел! Пусть уходит.

— А куда ж он пойдёт? — ответил им старик. — Умрёт с голоду. Ничего же он не умеет, потому что не работал и не научился.

— Отец, это несправедливо, — сказал средний брат. — Почему я, чтобы поесть, должен пот проливать, а он целый день лежит на печи да в потолок плюёт. А как вечером за стол садиться — так он наравне со всеми?

— А это, сынок, в тебе зависть говорит. Неужели ты бы перестал потеть, если бы он что-то делать начал? Старший твой брат работает — и удовольствие от этого получает. Он, даже если дел не будет, всё равно себе найдёт занятие полезное и интересное. А ты работаешь, да всё на других смотришь — как бы так, чтобы не оказалось, что ты больше другого поработал. Не завидуй, сынок. Смотри в себя, найди и ты удовольствие в работе.

— А почему наш младший такой? — спросил старший брат.

— Скажите, если бы у него руки или ноги не двигались, разве бы мы не кормили его? Разве бросили умирать с голоду?

— Кормили бы, — ответили братья.

— Ваш младший брат такой же больной, только болезнь его без внешних признаков. Болезнь эта — в голове. Это страшная болезнь — когда человек не может получать удовольствие от работы. Тогда он становится паразитом. И его все начинают отовсюду гнать. И первое место, откуда его гонят — это его семья. А ведь именно здесь есть люди, которые его любят: его родители и братья. Если мы его прогоним, кто его накормит? Кто его любить будет просто так, ни за что-то? Кому он будет нужен?

— Это мой крест, — продолжил старик. — Я не смог открыть для него радость в труде. Я и буду его кормить. А вам, дети мои, это тоже урок. Поймите, что жизнь даётся человеку в подарок. Ни он, ни вы не должны её заслуживать и зарабатывать. И хорошо, если работа стала вашей внутренней потребностью. Значит вы нормальные полноценные люди. Но есть такие, у которых это не получилось. Они — несчастные люди, потому что лишены кусочка счастья — счастья труда. Но они, так же как и остальные, имеют право на жизнь, потому, что в тех, кто их окружает, есть любовь. Дети мои, откройте в себе возможность любить не за что-то, а просто так, беспричинно. Это самая высшая степень любви.

Однажды Солнце и сердитый северный Ветер затеяли спор о том, кто из них сильнее. Долго спорили они и наконец решились померяться силами над путешественником, который в это самое время ехал верхом по большой дороге.

— Посмотри, — сказал Ветер, — как я налечу на него: мигом сорву с него плащ.

Сказал — и начал дуть, что было мочи. Но чем более старался Ветер, тем крепче закутывался путешественник в свой плащ: он ворчал на непогоду, но ехал всё дальше и дальше. Ветер сердился, свирепел, осыпал бедного путника дождём и снегом; проклиная Ветер, путешественник надел свой плащ в рукава и подвязался поясом. Тут уж Ветер и сам убедился, что ему плаща не сдёрнуть.

Солнце, видя бессилие своего соперника, улыбнулось, выглянуло из-за облаков, обогрело, осушило землю, а вместе с тем и бедного полузамёрзшего путешественника. Почувствовав теплоту солнечных лучей, он приободрился, благословил Солнце, сам снял свой плащ, свернул его и привязал к седлу.

— Видишь ли, — сказало тогда кроткое Солнце сердитому Ветру, — лаской и добротой можно сделать гораздо более, чем гневом.